Корреспондент DairyNews взял интервью с одним из владельцев американской фермы Crave Brothers, Марком Крейвом. "Crave Brothers" - одно из наиболее успешных молочных хозяйств в США. Ферма создана в 1979 году четырьмя братьями – Марком, Томасом, Джорджем и Чарльзом.

Поголовье в 1979 году составляло 71 голову, а сейчас достигло 1100 голов. В собственности фермы находятся 900 акров пастбищ, 800 акров – в аренде. На ферме установлено доильное оборудование Westfalia и IBA. С 2001 года братья Крейв построили предприятие по производству сыров и на сегодняшний момент входят в число ведущих производителей сыра. Дистрибуция осуществляется по всей территории США, от Нью-Йорка до Лос-Анджелеса. В октябре 2009 года ферму посетил министр сельского хозяйства США Том Вилсак. Редакция DairyNews выражает благодарность Ассоциации голштинской породы США за оказание поддержки в подготовке материала.

DN: Марк! Вас четверо братьев! Расскажите, как Вам удается «делить» свой бизнес?

Каждый из нас занимается своей работой. Я занимаюсь маркетингом ,стадом, всем, что связано с содержанием скота, а также рабочей силой, обслуживающей этот скот. Когда наша ферма была достаточно маленькой мы с моими братьями занимались содержанием фермы вместе, бок о бок, мы вместе отвечали за растениеводство, за содержание скота, кормление и т.д.. Это была командная работа. Когда мы выросли, продолжать работать в том же духе стало невозможно, и мы приняли решение разделить между собой зоны ответственности, а затем мы стали нанимать рабочих на наше производство. Сейчас у каждого из нас очень жесткий график, и для того, чтобы обсудить самые важные вопросы нашей общей большой фермы, мы выделяем 2 часа в неделю, где обсуждаем развитие нашего бизнеса. На этих «советах директоров» мы обсуждаем деньги, строительство и другие большие проблемы. Но в целом мы отвечаем каждый за свой участок. И поэтом после этих встреч мы возвращаемся к себе для того что бы сделать все, что от нас зависит для достижения лучших результатов.

DN: Сейчас Вы – владельцы одной из самых знаменитых ферм в Штатах, к Вам приезжает министр сельского хозяйства США, у Вас постоянные делегации. Расскажите, как начинался Ваш бизнес?

Когда мы только начинали свою деятельность, нам было лет по 18, мы были бедны, у нас не было плана, мы и не рассчитывали иметь то, что имеем сейчас. Мы просто работали и ежедневно планировали то, что нам необходимо сделать именно в конкретный момент. Например, когда перед нами стояла задача укрупнять нашу ферму, мы просто закупали скот, средний скот со средними показателями, для того, чтобы пополнить стадо. И мы увидели большую разницу между тем скотом, который был у нас до этого, и тем, который мы приобретали вновь. И мы запустили программу по трансплантации эмбрионов от моих лучших коров к тем, которые не показывают таких результатов для того, чтобы поднять средний уровень всего стада на новую высоту. Ферма, которой мы владеем, не получена нами по наследству, мы с братьями купили ее, когда были совсем молодыми. И многие изменения, которые мы сделали на этой ферме, произошли по причине наших личных потребностей. Мы начали этот бизнес для того, чтобы зарабатывать деньги и достичь тех жизненных целей, которые перед собой ставили. И главная причина, по которой мы стали увеличивать нашу ферму (например, в 1979 году мы имели 71 корову), состояла в том, что нам нужно было зарабатывать больше денег просто для того, чтобы выжить. А дальше мы уже стали изучать наши потенциальные возможности. Например, вот, есть корова, она все еще в стаде, сколько она может давать молока, 5 литров или 50? И для нас было очень логично подумать: «Вау! Я встаю каждый день в 4 утра для того, чтобы подоить эту корову, и она могла бы давать 20 литров каждое утро, чтобы оправдать мои усилия». Конечно, не каждая корова справляется с тем, чтобы мои усилия оправдались, но мы все равно придерживаемся этой позиции для достижения результата. Сегодня наша ферма… как бы это сказать… очень хорошо укомплектована. Но Вы должны понимать, что для того, чтобы привести ферму в такое состояние, мы вложили 30 лет работы, умственных усилий, финансовых затрат… Те, кто по необходимости периодически посещает наше хозяйство, может сказать, что каждый новый приезд на ферму он видит очередное нововведение.

DN: В России зачастую все сферы деятельности, о которых Вы сейчас рассказывали, существуют отдельно, сами по себе. Как Вам удалось объединить их и подчинить единой цели?

Как я сказал ранее, необходима система, что бы все направления работали вместе. Например, если растениеводство будет неудовлетворительным, то я не буду иметь нормальной кормовой базы для моих коров. Если мои телята слабые и погибают, я не буду иметь воспроизводства стада, а, следовательно, и будущего. Для нашей фермы, для моих братьев невозможно, чтобы какой-то сектор был слабым. Если мы занимаемся растениеводством, например, выращиваем кукурузу, то мы не думаем, что мы выращиваем кукурузу – мы выращиваем корма для животных. Поэтому для меня как для руководителя очень важно показать всему моему персоналу эту связь, показать, что мы работаем в команде. Я Вам сейчас расскажу одну притчу, очень хорошо соответствующую нашему подходу в бизнесе. Работают 3 человека, строят здание из кирпичей. Когда вы спросите первого, что он делает, он ответит: «Я кладу кирпичи». Второй скажет, что он возводит стену. А третий, - что он строит храм. Все занимаются одной и той же работой, но, вот, понимание важности этой работы у них разное. И роль руководителя и заключается в том, чтобы все понимали его видение, что они строят храм. И на нашей ферме, я уверен, что такое бывает и в Вашей стране, есть люди, которые никак не могут или не хотят работать в команде, говорят, «дайте нам делать свое дело». Мы избавляемся от таких людей. Мы даем направления работы и требуем от всей команды следовать именно в этом направлении. Поэтому и по телятам, и по кормам, и по сыру,и по коровам мы работаем, как одна команда.

DN: Что побудило Вас заняться сырным производством? Низкие цены на молоко?

Да, наверное, низкие цены. И еще фактор сезонности цен на молоко. Поймите, для нас строительство фермы… Мы идем в банк, берем кредит и идем строить ферму, чтобы вернуть эти деньги банку. И когда затраты на ферму растут, а цены на продаваемое нами молоко падают, мы сильно рискуем. Таким образом, для нас важны стабильные цены, и мы хотим сохранить рентабельность нашего бизнеса. Главное для нас не столько заработать лишний доллар, сколько обеспечить прогресс нашего бизнеса. Нам нужен постоянный приток наличности. Каждый месяц мы обязаны осуществлять определенное количество платежей. И организовав сырное производство, мы обеспечили вне зависимости от конъюнктуры цен возможность постоянного дохода, достаточного для осуществления всех выплат: себе, своим сотрудникам и кредиторам. Для меня и моих братьев этот бизнес – это марафон. Не спринт, не 100 метров.

DN: Все ли Ваше молоко идет на производство сыра?


Около 80%.

DN: Есть ли у Вас сезонность в продажах сыра?

Да, например, свежая моцарелла больше продается летом. И поэтому мы стараемся производить различные сорта сыра.

DN: Каким образом Вы продвигаете Ваш сыр? Расскажите о маркетинге.

Мы работаем с двумя компаниями. А вообще-то это очень важный вопрос. Я всегда могу сделать сыр. Хороший сыр. Но его нужно продать. Когда бы мы ни производили молоко на нашей ферме, у нас есть гарантия того, что мы его продадим. Но что касается сыра, то такой гарантии нет. Если мы не будем его продвигать, он окажется на свалке. Поэтому для нашей семьи сырный бизнес, конечно, же риск!

DN: А кто Вам дает гарантию, что Ваше молоко будет продано?

В Соединенных Штатах переработчики молока в случае, если они имеют соглашения с производителями, обязаны закупать молоко. Это контролируется Федеральными органами. Перерабатывающие предприятия должны иметь лицензию. А для того, чтобы получить лицензию они должны показать государству, что у них есть деньги для того, чтобы купить молоко. Однако, когда дело доходит до закупок, переработчик платит меньше и говорит «я отдаю последние деньги, больше у меня нет». Таким образом, они гарантируют, что купят, но не уточняют, по какой цене.

DN: То есть, как? Как так получается, что у них нет денег?

Я не знаю (смеется). Я занимаюсь коровами.

DN: Какие сейчас цены на молоко в штате Висконсин?

Цены на молоко в Висконсине находятся примерно на том же уровне, что и цены в среднем по стране. Примерно, 12 долларов за 100 фунтов, или 26 центов за литр. А затраты на производство молока на нашей ферме – около 35 центов за литр (данные за октябрь 2009 года – прим. ред.)

DN: То есть Вы работаете в убыток?

Да, сейчас очень сложное время для молочного бизнеса в США. Это самое сложное время в моей карьере.

DN:Таким образом, получается, что в кризис, когда упала цена на молоко, и производство стало нерентабельным, Вы, благодаря производству сыра, выглядите лучше других?

Да.

DN: А есть ли у Вас помощь со стороны государства? Дотации?

Э-э-э… Очень мало! Мы не имеем субсидий на производство молока. Только возврат части налогов, связанный со строительством фермы. Например, я должен в среднем платить 30% от моего дохода. Это федеральные налоги. В прошлом году мы достроили наш сырный завод и смогли вернуть около 5% налогов. Это единовременная выплата.

DN: А отразился ли кризис на объемах производства?

Да, кризис отражается на производстве, но очень медленно. По двум причинам, и американские фермеры обсуждают их постоянно. Первая причина: наш бизнес возлагает на нас высокие обязательства. Мы должны строить фермы, развивать стадо и осуществлять много другой сложной работы. И для любого фермера сказать «Всё! Я останавливаюсь» очень тяжело. Вторая причина заключается в том, что, используя современные технологии, покупая, новых коров, новые корма, новые системы содержания скота, мы увеличиваем производительность. И даже, если мы хотим ее снизить, то этого не получается. Во всяком случае, на нашей ферме, в этом году производительность выше, чем в прошлом. Вы каждый год увеличиваете поголовье. Вы и в дальнейшем планируете увеличивать стадо? Вот прямо сейчас мы не планируем. Но, возможно, в будущем мы будем это делать. Обычно если мы строим что-либо, например, коровник, кормохранилище, то затем мы тратим некоторое время на то, чтобы внедрить это в общий цикл производства. Например, сейчас наше стадо составляет около 1100 коров. И если, например, у нас есть проблемы с этими 1100 коровами, то нам нет необходимости иметь 1300 коров. Сейчас перед нами стоит задача делать хорошую работу с тем, что мы имеем. Все, что у нас есть должно работать максимально эффективно, а уже потом можно говорить и о дальнейшем увеличении.

DN: Сейчас в Штатах сократилось молочное поголовье. Около 100 тыс. голов, в том числе, нетелей поступили на убой! На это выделялись деньги. Это коснулось Вашей фермы? И как вообще Вы на это смотрите?

Это делает не государство. Это группа фермеров, в том числе и мы, которые вложили деньги, когда времена были благоприятными. Когда цены на молоко упали, эта организация разорилась. В результате, организация расплачивается по долгам коровами. Эти коровы ушли в МакДоналдс. У нас различные организации конфликтую т друг с другом, и я уверен, что в России есть что-то похожее. Например, федеральное правительство говорит нам одно, а другие правительственные организации – другое. Возьмем, например, экологическое законодательство. Одни организации говорят, что мы должны выгонять коров на пастбища, а экологические законы гласят, что нам необходимо содержать животных в коровниках. А то, что 100 тыс. голов было отправлено в МакДональдс, огорчило, в первую очередь тех фермеров, которые занимаются мясным животноводством.

DN: Сколько Ваших коров записаны в племенные книги?

В соответствии с программой Голштинской Ассоциации все наши животные зарегистрированы в племенных книгах. 80% - это голштины, имеющие родословную с информацией от 50 до 100%. 100% родословную имеют примерно 25% стада. И мы продолжаем вносить их в племенную книгу. Также хочу отметить, что на нашей ферме все животные содержатся в одинаковых условиях: это касается и кормления, и всего, что необходимо для коровы.

DN: Какие преимущества это дает Вам как члену Голштинской Ассоциации?

Мое главное преимущество – это то, что я знаю каждое животное в моем стаде и могу сравнить его с любым другим животным в США по племенной книге. Это все равно, что создавать футбольную команду: перед Вами 50 человек желающих, но Вам нужно выбрать только одного. Для своих коров я могу выбрать лучшего быка, который даст лучший материал по генетическим данным, цене, производству молока, производству жиров, протеинов. Все, что я мне необходимо, я могу получить в Голштинской Ассоциации. Каждые 3-4 месяца они направляют мне материалы, в соответствии с которыми я могу сравнивать показатели своих коров. Например, на выставке World Dairy Expo в этом году мы выставили трех животных. Одна из них имеет родословную на 85%. Она получила второе место, это очень почетно для нас, потому что она занесена в племенную книгу и, плюс ко всему, как призер выставки она стоит около 25 тыс. долларов. Я думаю, что ее обязательно кто-нибудь купит. Если бы у нее не было этих документов, она бы стоила 1300 долларов. И я не являюсь таким специалистом, чтобы, осеменяя корову, вот так сразу сказать, будущий теленок будет хорош и даст мне тот результат, которого я жду, или он будет среднестатистическим. Но каждый теленок, который рождается на моей ферме, должен соответствовать моему стаду и моим требованиям. Именно поэтому я плачу деньги на 4 года и регистрирую своих животных. И я делаю это не только и не столько для выставки. Эта выставочная корова может давать хорошие надои, и кто-то захочет ее купить для введения в стадо.

DN: Какова цена за регистрацию в племкниге и членские взносы за участие в Ассоциации?

Цены различны в зависимости от возраста, пола. Регистрация маленького теленка составляет 8$ за голову. Стоимость и ценность коровы как раз и состоит в сертификате RHA (Registered Holstein Association) и ценности всего Вашего стада в целом. Комбинация этих двух составляющих и позволяет Вашей корове стоить 15 000 – 20 000 долларов. Если этой информации нет или процентное соотношение сертифицированных голштинов в родословной меньше, то стоимость Вашей коровы значительно ниже. Именно поэтому для племенного животного так важна родословная.

DN: В регистрационных сертификатах Голштинской Ассоциации есть коровы со стопроцентной родословной, 87%, 75%, 50%... От животных с какой родословной Вы получаете потомство?

Знаете, если я хочу купить корову, я, конечно же, хочу видеть ее родословную, я хочу посмотреть на животное. Но на самом деле для меня не важно, родословная у нее на 93% или на 100%. Главным критерием для меня является ее продуктивность. Конечно, чем выше этот процент, тем больше информации есть для меня. Поясню. При покупке коровы я иду на ферму и могу посмотреть на животное, я могу посмотреть, например, доильный зал, мне покажут всю ферму. А если Вы находитесь в России, то не можете приехать ко мне и посмотреть, это далеко. Поэтому Вы изучаете родословную и получаете из нее всю необходимую информацию. Все, что Вы можете увидеть – это документы, и для Вас важно, чтобы проценты зарегистрированных голштинов были в ней выше. Когда Вы идете в казино, то Вы будете играть в ту игру, которая, как Вы считаете, позволит Вам выиграть или, по крайней мере, вернуть Ваши деньги. И Вы не станете играть в игру, в которой процент Вашего выигрыша будет минимальным. Для меня очень важен генетический уровень моих животных. Например, одно животное имеет 93-ёх процентную родословную, другое – 100%. Если первое животное будет иметь лучшие характеристики по генетике, то я предпочту его.

DN: Вопрос по составу молока. Производимое Вами молоко пригодно для производства мягких или твердых сыров?

Вообще говоря, мы производим те сорта сыра, которые позволяет молоко от коров голштинской породы. Мы сфокусированы на производстве мягких и свежих сыров. Так как у нас хорошее стадо и отличная система охлаждения молока, мы имеем хорошие качественные свежие сыры. И поскольку мы расположены в центре Соединенных Штатов, мы можем поставлять свои сыры в разных направлениях. Например, свежая моцарела имеет срок годности 30 дней с момента производства, и мы очень ограничены во времени поставки.

DN: Как известно, для производства твердых сыров необходимо молоко наивысшего качества. Насколько качество молока голштинских коров подходит для производства твердых сыров?

Вот здесь стоит поговорить о быках! В США мы ценим быков с хорошей родословной. Ведь именно от быка зависит то, какое поголовье коров у Вас имеется. Голштинская Ассоциация выпускает специальные каталоги, справочники, где указаны все быки-производители. Каждый бык в этом каталоге описан с точки зрения эффективности произведенных от него коров. Там указаны такие показатели, как производительность коровы, протеин, жирность молока и многие другие параметры. И Вы можете выбрать семя того быка, который Вам необходим для производства нужного Вам сыра. Вот, например, бык, которого я использую на своей ферме – Дживс. Если я произвожу молоко, которое планирую сбывать на сырном рынке или самостоятельно делать сыр, то я должен подобрать себе правильного быка. И здесь есть еще одно преимущество работы с Голштинской Ассоциацией: в их каталогах я могу найти очень много быков со всех Штатов от лучших коров.

DN: Как Вы считаете, отличаются ли американские фермеры от других, например, российских?

Я не знаю, похожи ли российские фермеры на американских, но американцы больше любят говорить о таких конкретных вещах, как трактора, лошадиных силах, а также о посевных площадях. Конечно, мы всегда должны помнить о таких специфических вещах, поскольку они крайне важны для нас. Но важно учесть, что Вы можете взять два одинаковых трактора, использовать их на разных фермах и получить совершенно разные результаты. Это же касается и коров. Одна корова на одной ферме может давать рекордное количество молока, в то время, как другая такая же но на другой ферме и близко не подойдет к этому результату. По моему мнению, Вы уже проделали очень большую работу: сели в самолет, пролетели полмира, сменили часовые пояса только для того, чтобы получить больше опыта о ведении стада. Я также много путешествую, посещаю выставки, читаю специализированные журналы и сайты и всегда ставлю себя на место коровы: что было бы для меня полезно, если бы я был коровой. В этом заключается моя ежедневная работа на молочной ферме. Я наблюдаю за коровами, за телятами, я смотрю, как себя чувствует каждое животное сегодня, я постоянно думаю о том, что можно улучшить, почему сегодня корова сегодня дала меньше молока. Мой брат Том делает то же самое в своей зоне ответственности, Джордж – при производстве сыров. Все дискуссии, проходящие во время наших встреч и все решения, которые мы принимаем, основываются на том опыте и тех проблемах, с которыми сталкивается каждый из нас во время своей ежедневной работы на ферме. И результаты нашей работы – это следствие того, то мы постоянно обмениваемся информацией о том, что происходит в хозяйстве, на заводе, в поле, на ферме.

DN: У Вас с братьями успешный бизнес, что Вы можете порекомендовать российским коллегам?

Я уже говорил о технологии принятия решений. Плюс к этому необходимо стараться учиться и использовать доступные инструменты для того, наш бизнес развивался. Что говорить, и для меня, и для любого другого бизнесмена самый легкий вариант – это прийти в офис, закрыть дверь, сесть в кресло и сказать: «У меня есть отличный план! Я построю отличную ферму, лучшую станцию по осеменению. И что бы ни случилось, буду следовать этому плану». Но мы знаем, что часто бывает так, что план, который кажется идеальным в офисе, абсолютно не работает, когда переносишь его на поле или в коровник. Я считаю, что одной из главных причин, позволяющих мне вместе с моими братьями постоянно эффективно развиваться, является то, что мы всегда взаимосвязаны и в курсе того, что происходит с коровами, на сырном производстве, в поле. Мы постоянно обмениваемся и информацией и совместно принимаем решения, дающие прогресс всему нашему бизнесу.