Давний партнер "Газпрома" добывает газ из навоза.

Биогазовая технология зародилась во II веке до нашей эры в Китае, где обнаружили, что выделяющийся из болот газ можно сжигать. Шесть столетий спустя похожая технология появилась в Германии, но только сорок лет назад немцы начали строить первые биогазовые станции.

Позже эта мода на зеленое строительство пришла и в другие европейские и азиатские страны, а в 2008 г. - в Россию. Биогазовые установки работают по принципу анаэробного сбраживания: под действием бактерий из органического сырья выделяется метан, сжигающийся для выработки электро- и тепловой энергии, а из "очищенного" сырья получаются органические удобрения. В качестве сырья может использоваться коровий или свиной навоз, птичий помет, а также рапс, силос и другая органика. На фоне обещаний властей к 2020 г. довести долю возобновляемых источников энергии (ВИЭ) в общей выработке электроэнергии до 4,5% мода на биогазовую энергетику вполне способна стать трендом в нашей стране, как три года назад им стало энергосбережение.

В 2008 г. в России появилась первая и пока единственная компания, специализирующаяся на строительстве биогазовых энергоблоков - "Биогазэнергострой" (БГЭС). Ее учредителем выступила группа "Газэнергострой" (ГЭС), которая строит газовые теплоэлектростанции. Компания предлагает установку автономных мини-ТЭЦ, позволяющих снизить зависимость от централизованных энергопоставщиков. "Газэнергострой" известен проектом возведения первой крупной электростанции в столице мощностью 600 МВт по электричеству и 750 Гкал/час - по теплу, которую планирует ввести в строй в 2014 г. В управляющем энергоактивами "Газпрома" Газпром энергохолдинге ранее выражали озабоченность тем, что такие проекты приводят к росту тарифа на электроэнергию. Однако, по неким соображениям, препятствовать выходу на рынок конкурента газовая монополия не стала. Впрочем, по данным "Ко", ГЭС принадлежит менеджерам структур "Газпрома". Не исключено, что именно это является залогом успешного продвижения компании на рынке.

Биогазовая "дочка" "Газэнергостроя" унаследовала от "мамы" способность преодолевать административные барьеры. Например, заручившись поддержкой Минсельхоза, компания добилась получения государственных дотаций на органические удобрения, а также включения биоэнергетических проектов в госпрограмму экологического земледелия.

Первая лепешка Идея развивать биогазовое направление родилась у руководства ГЭС сравнительно недавно, в 2008 г., когда компания получила предложение от структур столичной мэрии построить и ввести в эксплуатацию первую установку для принадлежащего московскому правительству предприятия "Мосмедыньагропром" (ММА) в Калужской области. Эксперты связывают это с поручениями руководства страны. В частности, эксперт Центра политической конъюнктуры России Дмитрий Абзалов напоминает, что в 2009 г. Дмитрий Медведев, бывший тогда президентом, дал поручение развивать нетрадиционные формы добычи газа и производства энергоносителей. Разговоры об этом начались еще весной 2008 г. В итоге "Газэнергострой" и его "дочка" стали одними из основных структур по развитию возобновляемой энергетики. Правда, перспективы развития ВИЭ зачастую связаны с политической ситуацией в стране и даже в отдельно взятом регионе.

При прежнем градоначальнике Юрии Лужкове "Мосмедыньагропром" получал дотации и был весьма преуспевающим хозяйством. Настолько, что смог задуматься об установке биогазового энергоблока. Проект реализовали в деревне Дошино в рекордные сроки - всего за семь месяцев. "Немецкие технологии, использовавшиеся при строительстве, пришлось оперативно дорабатывать под русские морозы. В частности, почти полностью заменили тепломеханику. В итоге наши станции установили мировой рекорд: они могут работать при температурном режиме от -42 до +42 градусов", - рассказывает председатель совета директоров БГЭС Сергей Чернин. По его словам, если все делать параллельно и не рисковать, осуществить подобный проект в нашей стране сегодня можно примерно за полтора-два года против шести-семи месяцев в европейских странах. "Строительные контракты всегда сильно коррумпированы, трудно получить разрешительную документацию. Без серьезного аппаратного ресурса запустить объект практически невозможно", - поясняет Дмитрий Абзалов.

До отставки Лужкова проект в Дошино функционировал исправно: станция вырабатывала электроэнергию, тепло и удобрения из коровьего навоза. Предполагалось, что избытки тепла удастся продавать на строившийся поблизости мясокомбинат. Но планам не суждено было сбыться. Лишившись мэрской поддержки, "Мосмедыньагропром" снизил производство, следовательно, хозяйству перестало требоваться столько энергоресурсов, как раньше, а о строительстве мясокомбината пришлось и вовсе забыть. В свою очередь, БГЭС пришлось задуматься о продаже избытка электроэнергии в сеть.

Штрафы не страшны Сильная зависимость от конечного сельхозпроизводителя и, как следствие, увеличение риска неплатежей за электроэнергию заставили БГЭС диверсифицировать риски. В настоящее время компания проектирует восемь объектов уже с выдачей мощности в сеть. Пока речь идет о 15-20 мегаваттах - размер небольшой ТЭЦ. Но если заставить сети купить сотни мегаватт дорогой, хотя и экологически чистой электроэнергии, противодействие может оказаться гораздо более ощутимым.

На сегодняшний день "Биогазэнергострой" сдал в эксплуатацию биогазовые станции суммарной мощностью 21 МВт, при этом только 4 МВт возведено в нашей стране. "У нас порядка 40 проектов, в основном это Центральный и Южный федеральный округа. За рубежом 14 проектов - в Латвии, Литве, Болгарии и Чехии", - рассказывает Сергей Чернин. В ближайших планах - построить еще 48 МВт мощности, при этом 27 МВт планируется возвести в России. В масштабах страны это сравнительно небольшие объемы. 50 МВт мощности достаточно, например, для электроснабжения небольшого населенного пункта с населением 50 000-60 000 человек либо среднего металлургического завода.

В России заказчиками биогазовых станций или потребителями их продукции являются в основном сельхозпредприятия. Теоретически создание биогазовой станции позволяет сильно сократить природоохранную зону вокруг животноводческих и птицеводческих хозяйств и снизить расходы на утилизацию вредных отходов. Например, свинокомплексы на 100 000-200 000 голов окружены охранной зоной порядка 12 км, а птице-фабрики вообще являются экологическим бедствием для территорий, на которых расположены: тысячи тонн помета с содержанием вредных веществ надолго делают почву непригодной для проживания и обработки. При этом российскими законами предусмотрены довольно большие штрафы за неутилизацию вредных веществ. Но это в теории, а на практике хозяйства далеко не всегда заинтересованы в повышении своей экологичности. "Строгость наших законов компенсируется необязательностью их исполнения. Многие хозяйства просто откупаются. Тогда как, например, в свинокомплексах на 100 000 голов за год штрафы за неутилизацию отходов могли бы доходить до $3 млн, - говорит Сергей Чернин. - Но мы идем в цивилизованный мир, в ВТО. И некоторые уже сегодня понимают, что необходимо работать по новым стандартам".

Что касается производства удобрений, то тут тоже могут возникнуть проблемы. Производители минеральных удобрений, у которых налажены связи с сельхозработниками, не хотят терять долю рынка. А без продажи удобрений аграриям биогазовая энергетика при ее высоких издержках экономически невыгодна. Продать поскорее Бизнес по строительству биогазовых станций приносит неплохую прибыль. Рентабельность "Биогазэнергостроя" по чистой прибыли по итогам 2011 г. составила 17%. Правда, такой уровень доходности удается показывать во многом благодаря дешевым западным кредитам, привлекаемым "материнской" компанией. Раскрывать финансовые показатели в БГЭС отказываются, ссылаясь на то, что эта информация является конфиденциальной. Портфель заказов компании "стоит" порядка 1,5 млрд евро. По словам Сергея Чернина, компания готовится провести IPO уже в 2014-2015 гг. и получить оценку рынка минимум в $1,5 млрд. Управляющему партнеру "2К Аудит - Деловые консультацииMorison International" Ивану Андриевскому такая оценка кажется очевидно завышенной. Во-первых, по его мнению, подсчеты базируются на оценке "вероятных" проектов, которые компания может реализовать, а может и не реализовать. "Уже сам глава "Биогазэнергостроя" заявлял, что у них в разработке более 70 проектов, а реализовать удастся наверняка не больше 50. В реальности может получиться и того меньше", - подчеркивает Иван Андриевский. "В мире сейчас на первый план выходит вопрос стоимости электроэнергии, в связи с чем поддержка проектов в области возобновляемой энергетики может сократиться", - добавляет аналитик Deutsche Bank Дмитрий Булгаков. По словам Сергея Чернина, скорее всего, размещение компании состоится на Лондонской бирже. Предпочтение этой площадке связано с тем, что у БГЭС много проектов за рубежом и ей нужно консолидировать европейские активы.

Сейчас БГЭС думает над покупкой крупного итальянского игрока, работающего в области ВИЭ и торгующегося на Миланской фондовой бирже. Кто это может быть? На данной площадке из относительно некрупных компаний торгуются три оператора ВИЭ: Alerion Cleanpower (капитализация 156 млн евро), Falck Renewables (240 млн евро) и Ternienergia SPA (56 млн евро), поясняет аналитик "ВТБ Капитал" Александр Селезнев.

При этом, по его словам, первые две компании имеют в своем составе станции, работающие на биомассе. В случае, если приобретение состоится, по словам Чернина, IPO БГЭС может пройти уже в 2013 г. Ведя переговоры с партнерами в Европе, компания предлагает не только деньги, но и участие в проектах с гарантированной доходностью. В то же время по мере ослабления влияния мирового финансового кризиса, снижения тарифов на "зеленую" энергию в Европе и либерализации российских законов в ближайшие годы можно ждать появления на отечественном биогазовом рынке новых имен с зарубежным звучанием. И далеко не факт, что условия, которые они предложат нашим аграриям и водоканалам, окажутся менее привлекательными, чем у БГЭС.

"Огромные запасы навоза" По мнению экспертов, перспективы развития "Биогазэнергостроя" связаны с локальным рынком энергообеспечения фермерских хозяйств. Директор Института национальной энергетики Сергей Правосудов обращает внимание на то, что опыт строительства биогазовых станций в нашей стране сильно отличается от европейского. Например, в Германии компании при постройке таких станций подписывают долгосрочные контракты на покупку сырья у фермеров. При этом получающиеся удобрения передаются хозяйствам фактически на безвозмездной основе - их стоимость учитывается в цене закупаемого сырья. Газ, получающийся на выходе, настолько дорог, что для того, чтобы производить из него электроэнергию и тепло, необходимо вводить "зеленые", повышенные тарифы. В России, по словам Сергея Правосудова, затраты на сырье нулевые в связи с наличием огромных запасов навоза. Но даже несмотря на это, аналитики сомневаются в масштабных перспективах строительства биогазовых мощностей. По мнению экспертов, биогазовые энергоблоки, скорее всего, будут устанавливать лишь в регионах, имеющих избыточные запасы навоза и крупные фермерские хозяйства.

Правда, в "Биогазэнергострое" в числе потенциальных заказчиков также называют водоканалы, заинтересованные в утилизации вредных иловых осадков из сточных вод. В то же время производимая электроэнергия может продаваться тем же сетям по "зеленым" тарифам. Такие проекты могут реализовывать с участием западных инвесторов, в сознании которых сети, в отличие от водоканалов - надежные потребители. Однако данные проекты возможны, только если решится проблема подключения биогазовых станций к сетям, а последние будут заинтересованы в их продукции. "Сети вряд ли согласятся закупать большие объемы дорогой электроэнергии, произведенной на биогазовых установках", - добавляет директор аналитического департамента ИФК "Алемар" Василий Конузин. По его мнению, сетевые компании не станут заключать долгосрочные, минимум пятилетние контракты, необходимые для окупаемости биогазовых станций.

Сложности с присоединением объектов малого и среднего бизнеса к энергосетям в нашей стране стали притчей во языцех, а уж о присоединении генерации из ВИЭ и говорить не приходится. Процедура осложнена бюрократическими нюансами. По закону, сетевые компании обязаны покупать электроэнергию из возобновляемых источников в приоритетном порядке и по более высокому тарифу, чем на оптовом рынке. Понятно, что в большинстве случаев они в этом не заинтересованы. Кроме того, для того, чтобы получить специальный тариф, необходим "зеленый" сертификат, который выдается НП "Совет рынка" только после сдачи объекта в эксплуатацию. Иными словами, строить приходится на свой страх и риск, а договориться с банками непросто, ввиду неясных перспектив окупаемости проекта: вдруг чиновники решат, что объект не относится к категории ВИЭ. "В нашей стране любая малая генерация сталкивается с гигантской проблемой выхода в сеть, - рассказывает Сергей Чернин. - Схема выдачи мощности настолько запутанна, что, например, многие частные инвесторы задумаются: а строить ли станцию вообще, т.к. слишком долго и дорого. А в прибалтийских странах сетевые компании сами подключают генераторы и заключают долгосрочные контракты на покупку "зеленой" электроэнергии по цене почти в два раза выше, чем у конечного потребителя. Кроме того, есть гарантии Евросоюза по данным дотациям".