DN: Существует стереотип, что основная проблема в отечественной молочной отрасли – это низкие закупочные цены на молоко, которые мешают развиваться российским фермерам. На ваш взгляд, это действительно так?

Причина не только в низких закупочных ценах на молоко. Это самое простое – объяснять все теми причинами, что на виду. Все происходит не просто само по себе. Низкая закупочная цена - это следствие и сезонности, и нехватки перерабатывающих мощностей, и большой доли дешевого сырья из-за рубежа.

В этом вопросе крайне важна заявленная позиция государства, которая, на мой взгляд, честно выполняется как минимум в течение последнего года. Во-первых, здесь стоит отметить и включение молока в перечень проектов, которые получают поддержку, причем в рамках всей цепочки: и производства и переработки. Во-вторых, прямые договоренности с Беларусью, о том, что в сезон большого молока она не поставляет нам сухое молоко, давая возможность работать в этом направлении нашим отечественным заводам. В-третьих, повышение ввозных пошлин на масло и сыры. Решение повысить в 5-6 раз пошлины на пальмовое масло – колоссальный сдвиг в лучшую сторону. Я думаю, заявленная государством позиция будет связующим звеном, которое позволит сформировать честные отношения всех участников отрасли: государства, местной власти, производителей молока, переработчиков, ритейлеров. Всем выгодно, чтобы сырье по максимуму производилось в России.

Необходимо, чтобы переработчики молока действительно понимали – не стоит рубить сук, на котором сидишь. Ведь проблемы производителей молока вовсе не надуманы. Но при этом во всем винить переработчиков тоже неверно. У них множество своих сложностей – по вопросам обеспеченности сырьевой базой, ее качества, сбыту готовой продукции. Я думаю главное - это стремление договориться. Мир всегда выгоднее любых конфронтаций. А все остальное - это вопрос технологий. Во-первых, это заключение договора со среднегодовой ценой на достойных условиях. Во-вторых, развитие кооперативного движения. Но при этом я не считаю, что кооперация может стать абсолютной альтернативой сложившейся крупной переработки. У нас в России сформировался рынок молочных продуктов четырьмя крупными компаниями. И это сегодняшние реалии. У них сильные торговые марки и выстроенные сети.

DN: Вы озвучили меры, которые правительство применяет для поддержки отрасли. На вашей области они уже как-нибудь отразились?

Да. Мы в этом году в дополнение к мерам федеральной поддержки, в том числе по защите рынка и поддержке льготного кредитования, выделили из бюджета Пензенской области 250 млн. рублей на строительство и реконструкцию молочных ферм. Мы надеемся на эффективное использование этих средств, чтобы каждый вложенный рубль обязательно отразился либо на увеличении объемов выпуска, либо на повышении качества молока, либо на увеличении производительности скота. На сегодняшний день в области свыше 8% прирост надоев на каждую корову по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. И у нас еще очень большие резервы по молочному стаду. К сожалению, за последний год мы потеряли в организованных хозяйствах свыше 7 тыс. голов коров из-за проблем на молочном рынке. И наша задача на сегодня - не просто удержать, а увеличить и численность стада, и его производительность. Новые проекты, которые мы в этом году запускаем, в том числе один комплекс на 3600 голов и два - на 1200 голов – все это современные фермы с высокопродуктивным стадом, с современной системой кормопроизводства. Это комплексы, которые будут давать надои в пределах 7 тыс. литров и выше на корову, естественно, при нормальной себестоимости. И разница в цене на молоко на таких фермах по сравнению со слабенькими фермами колоссальная. На современных молочных комплексах цена выше более чем не треть благодаря объемам, качеству и стабильности поставок.

DN: Каким образом будут распределяться деньги, направленные на поддержку?

Из порядка 200 молочных ферм с 125 мы заключили трехсторонние соглашения – Министерство сельского хозяйства, глава районной администрации и собственник фермы. В этом соглашении фермер фиксирует свои обязательства по строительству или реконструкции фермы (например, покупка оборудование для охлаждения молока или замена системы кормопроизводства). Мы со своей стороны гарантируем компенсировать 30% произведенных затрат, а глава района, как местная власть, является гарантом этой сделки. Хотелось бы, чтобы большая часть этих контрактов была выполнена на благо всех 3 сторон. Несмотря на то, что этот договор носит характер соглашения, мы, тем не менее, хотим, чтобы люди, подписавшие соглашение, своей честью подтвердили серьезность намерения.

DN: Какие обязательства должны быть выполнены, чтобы эта сумма была компенсирована?

Мы описываем сегодняшнее состояние ферм с точки зрения объема производства молока, средних надоев и количества скота. Мы поставили условие, что будем помогать крупным компаниям с формами собственности ООО и АО, у которых 200 коров и более. А если это фермерское хозяйство, которым владеет семья, поголовье коров должно быть не менее 80. Такой подход, на наш взгляд, даст наибольший эффект в рамках всей области.

DN: Сколько у вас всего сейчас молочных хозяйств в области?

На сегодняшний день у нас порядка 200 организованных хозяйств, в которых насчитывается 50 тыс. голов дойного стада.

DN: В вашей области осуществляется строительство кооперативного завода. На каком этапе сейчас находится этот процесс?

Я бы назвал его предынвестиционным этапом. Инициаторами проекта являются собственники ферм. Они зарегистрировали компанию и обратились в администрацию с просьбой о выделении земли. Мы им подобрали оптимальный со всех точек зрения участок земли с тем, чтобы были минимизированы затраты на воду, газ, электроэнергию, на логистику. При этом область частично возьмет на себя обязательства по инфраструктуре – это будет либо строительство дороги, либо подвод электроэнергии и газа.

DN: Как в области развивается кооперативное движение?

В прошлом году в рамках создания рабочих мест и снижения безработицы в области было создано свыше 900 кооперативов всех видов деятельности. 22 из них занимаются переработкой молока. Мы считаем, что это очень хорошие показатели. Чем более высокопроизводительные сельскохозяйственные объекты мы строим, тем меньше требуется наемных рабочих мест. И здесь кооперативное движение во многом помогает решить вопрос занятости населения.

Стимулируя организацию кооперативов, мы помогаем людям разработать бизнес-план. Под этот бизнес-план на каждого участника кооператива из числа безработных, выделяется сумма в размере порядка 58 тыс. рублей. Соответственно при объединении 10 человек стартовый капитал составляет сразу 580 тыс. рублей. Если рассматривать жизненный цикл любой компании, то это самый начальный этап.

Организовать кооператив сравнительно просто, гораздо сложнее удержать и развивать его. Сейчас мы рассматриваем варианты мер поддержки на этом этапе. Здесь мы уже подключаем банки с их возможностью кредитования. Если кооператив образовался, он работает, и теперь ему уже надо сделать следующий шаг – организовать переработку. На этом этапе можно рассчитывать на поддержку регионального Минсельхоза - 25% от суммы инвестиционных затрат по бизнес-проекту мы компенсируем из своего бюджета. Далее мы поможем наладить и каналы сбыта.

Все эти меры направлены на то, чтобы компании стали более устойчивыми и могли развиваться. Под это мы также создаем целую сеть кредитных кооперативов. На сегодняшний день в области их насчитывается свыше 30.

DN: Касательно субсидий на литр молока. У вас в области была когда-нибудь такая практика?

Нет. Более того, мы являемся сторонниками предоставления помощи именно на конечной стадии. Если мы поможем продать продукт конечному поставщику, то мы снимаем риск со всей цепочки. Условно говоря, если мы поможем продать сырок или творожок, то мы точно запускаем всю цепочку - производство молока, логистику и прочее. Поэтому мы не сторонники финансирования на промежуточном этапе. Прямого эффекта от этого мы не видим. Если мы просто поможем получить больше за литр молока, мы не уверены, что дальше все не затормозится, и не придется, как инъекцию, постоянно оказывать подобную поддержку. Мы считаем, что на сегодняшний день лучше помочь фермеру за счет бюджета модернизировать свою ферму, с тем, чтобы у него была возможность снизить себестоимость. Образно говоря, это более долгоиграющая помощь.

DN: Существуют в области еще какие-нибудь программы, направленные на поддержку сельхозтоваропроизводителей?

Работу по поддержке и развитию агропромышленного комплекса области мы со своими коллегами делим фактически на 2 составляющие. Во-первых, это экономика. То есть это там, где формируется валовой региональный продукт, прибыль, налоги, рабочие места, где гарантируется эффективное использование земельных, водных, трудовых и денежных ресурсов. Там у нас одни формы поддержки. К примеру, некоторые проекты область софинансирует, то есть на начальной стадии заходит в капитал таких компаний. По некоторым – берет на себя затраты по созданию инфраструктуры: подводит до границ застройки дорогу, газ, электричество.

А вторая часть – это социальная составляющая, рассчитанная на малый бизнес, где фермер работает сам на себя. У нас сильные программы поддержки занятости. Мы поддерживаем любые формы самозанятости – будь то минифермы, переработка. По большому счету от них не нужны налоги, не нужны рабочие места. Нам важно, чтобы они сами себя заняли. Чтобы объем доходов, который генерирует бизнес отдельной семьи, был достаточен для ее достойного существования – на воспитание, на здравоохранение, на обучение, на поддержание благоприятных условий жизни.

DN: В обществе сложилось мнение, что сельское хозяйство - это своего рода черная дыра, и карьера в этой отрасли становится губительной. С Вашей точки зрения, почему сложился такой стереотип?

Это одна из отраслей, к которой постоянно приковано внимание общественности. Если у нас, допустим, в стране проблемы с металлом или трубами, то многие могут этого не видеть и не знать. А в отрасли сельского хозяйства еще с советских времен все всегда знали, когда началась уборка урожая, каковы его объемы. Любые проблемы, которые возникают, тут же приобретают общественный резонанс.

Я прекрасно понимал и осознанно пошел работать на посту министра. Это правила игры на сельскохозяйственном рынке. Но если мне удастся хотя бы немного переломить стереотип о сельском хозяйстве в сознание жителей Пензенской области, то я буду счастлив.